Новости России, Сербии, новости со всего мира

Аналитика свежих новостей, выявление логики происходящих процессов

22.07.2018
Автор: Српски Соко

Кто такой Оливер Иванович?

Об Оливере Ивановиче можно было бы писать книги. Тома книг. Между тем, упоминание его близких родственников и единомышленников не было бы столь ценно. В противном случае они бы сами писали. Они осознают, что Оливер был их драйвером, и что без него они лишь «мелкие рыбки», которые все еще немного плещутся на политической арене, теперь только в Митровице (и то среди косовоалбанцев).

О покойниках принято говорить только хорошее. Таким образом, с момента его убийства власти и оппозиция конкурировали лишь в тезисах о принадлежности Оливера к их кругам, а также в его восхвалении. Больше из-за тех, на кого они работают, а не из-за самого Оливера, они понимают, что погиб наимудрейший среди них. Они осознают, что он для всех них, включая и самого президента, фигура во много раз выше. Кто же тогда этот Оливер? Мы попытаемся в нескольких параграфах ответить на этот вопрос через те события, которые не описываются в сотнях текстов о нем.

 

Мост и Чуля

 

Если Сербия стоит на перекрестке между востоком и западом, то Косово
и Метохия являются центром этого перекрестка. И такой центр не мог обойтись без моста. И тем более без такого известного моста как в Косовской Митровице. Этот мост олицетворяет всех, кто к нему приходил, воспевал его или хоронил кого-то. Никому из тех, кто по нему шел, мост не позволял остаться равнодушным. Еще со времен Тито он представлял собой своего рода «границу». Дело не в том, что в южной части не было сербов или албанцев в северной, были конечно. Но все чувствовали себя комфортнее в своей части города. И все, согласно неписаным правилам, знали, что если что-то случится с сербами на юге, то это сразу ударит по албанцам на севере.

Начало войны 1999 года застало Оливера на посту заместителя директора «Фероникла». Известный своим рационализмом, он удивил своих друзей решением
не продолжать после войны свою работу в Белграде, а остаться в Митровице. Мост, который раньше считался «границей», стал самым важным моментом в новой истории Сербии, от которого все зависело и с которого все брало свое начало. Это было известно и косовоалбанцам. Поэтому туда бросились десятки тысяч, чтобы пересечь мост и занять северную часть края. Меньше всего здесь было соседей из южных районов. Большинство из них были членами банд из Албании и сильнейшие их представители из Дреницы. И все это происходило с молчаливого согласия KFORа, который считал что они сделают то, что  не доделали бомбардировки.

И тогда Драган Йованович Чуля вышел к испуганным людям. Он призвал всех мужчин собраться и защищать свои семьи и дома. Они сосредоточились на мосту
не только как на самой важной, но и как на самой южной точке для организации обороны. Так же, как в битве при Фермопилах, только тогда среди них не было и 300 человек. Работал лишь один магазин. Мост стал не только «границей» между севером и югом, но и между жизнью и смертью. Эта борьба объединила и укрепила сербов на севере. Чуля организовал охрану моста, Черный и Паги собрали молодежь ...

Когда KFOR увидел, что косовоалбанцы не смогли «завершить работу», они решили войти на мост в качестве «миротворцев». Это подходило и нашим людям, уставшим от непрерывных боев. И все, что было под рукой, камни, кирпичи и доски, использовалось в ближнем бою, лицом к лицу. KFOR запросил проведение переговоров с нами, чтобы урегулировать ситуацию. Говорить они хотели не с толпой, а с одним представителем. Все сошлись во мнении, что этим человеком должен быть Чуля. Он был быстрым, сильным, мужественным, но он отдавал себе отчет в том, что не был хорошим оратором и переговорщиком. Тогда на сцену вышел Оливер Иванович. Человек, который говорил на английском, албанском и итальянском языках. Он был прагматичным и политически образованным, хотя он никогда не занимался политикой, хоть и был членом Союза коммунистов Югославии с 1971 по 1990 гг. и членом СПС в 1990-х гг. Многие укоряли Чулю в «отступлении» и ухода с заслуженного поста. Уникальная ситуация, но для того, чтобы KFOR не считал их террористами, сербы основали СНС (Сербский национальный совет). Оливер пришел на переговоры с Марко Якшичем, Миланом Иовановичем, Черным ...

Никто из них не был профессиональным политиком и не планировал
ею заниматься, но они смело взяли на себя ответственность за происходящие события. А когда сербы объединяются, Бог дарует все блага. Они не только защитили мост и стали представителями своего народа, но и с приходом Коштуницы к власти вернули на территорию КиМ ряд сербские учреждений, одно за другим. Суд, Налоговое управление, школы, институты ... Крупные успехи ведут к гордыне и разладу, а иностранные службы работают и создают профили, выискивая потенциальных партнеров. Защита народа уже не была единственной целью, возникли недоверие, распри, демагогия.  

 

Власть и честь

 

Правительство Зорана Джинджича поручило Небойше Човичу провести переговоры по КиМ. Он вел их так, что спецназ США охранял его в бронированных машинах, защищавших его от сербского народа. Но с ним прибыли и деньги. В неограниченном объеме. Заработная плата удвоилась, была начата реконструкция города, строительство зданий для «репатриантов» ... Даже священникам в КиМ была предоставлена «зарплата», которую они получают по сей день. С таким количеством денег, кому теперь нужен Бог, да и согласие становится невозможным. Оливер покинул СНВ, считая их слишком «жесткими» патриотами и нереалистичными для «новой действительности». Со своим крестным отцом, Димитрием Яничевичем, он забирает с собой и часть защитников моста. Сербы начинают разбредаться.

Он принимал активное участие во всех мероприятиях, присоединился к Социал-демократической партии Човича и основал свой филиал в КиМ, которым руководил до 2010 г. Оливер говорил, что без Брюсселя невозможно прийти к стабильному решению. Во времена Човича он стал членом Координационного центра по КиМ, а с приходом к власти Тадича он стал Госсекретарем в Министерстве по вопросам КиМ
с 2008 по 2010 гг.

Он ездил по миру, куда бы его ни приглашал или отправлял Брюссель. Он рассказывал о ситуации на местах, представлял аргументы, но не оспаривал их, всегда подчеркивая свою европейскую ориентацию. Наиболее очевидным примером является Белградский форум безопасности. На вопрос одного из участников о том, что Россия защищает только свои интересы, а не интересы Сербии, резко вызвался ответить российский Посол Александр Конузин. Он сказал, что форум, проходящий в центре Сербии, посвящен нерелевантным темам, и это в тот день, когда KFOR и EULEX установили настоящую границу между Сербией и Косово, а также подтянули к ней полицейских и таможенников Косово. Он закончил всем знакомым предложением: «Здесь есть сербы?» Почему мы упоминаем об этом в этом тексте? Потому что в первых рядах в компании Сони Лихт сидел Оливер Иванович. Он присутствовал как высокопоставленный чиновник, молчал и смотрел на зеленый ковер перед собой.

Сразу после создания в Приштине институтов Косово он принимал в них участие
в качестве депутата, хоть и являлся сербским должностным лицом. Однако, как бы он ни работал в Брюсселе, он был сильнее, чем кто-либо из Демократической партии (ДС), членом которой он никогда не был. Когда «желтые» собрали людей и установили баррикады, чтобы показать Брюсселю, что у них есть своя позиция, Оливер отказался участвовать в любой форме переговоров по этому вопросу. Только когда Борко Стефанович был схвачен и привлек на себя гнев народа, потребовав, чтобы баррикады были разобраны, Оливер ненадолго появился на арене. Кроме того, он не делал и не подписывал ничего того, что могло бы привести к осуществлению Брюссельского соглашения.

Первое несчастие всех сербских политиков не обошло стороной и его. Недвижимость скупалась быстрее и легче, чем средний серб мог купить люстру для своей квартиры. Во время службы в Координационном центре и Министерстве по делам Косово он стал владельцем всех помещений в здании в центре Косовска-Митровицы и нескольких квартир. У него есть квартира в старом городе Будвы и несколько квартир в Белграде. Некоторые считают, что ему принадлежит и недвижимость в Лондоне, но это на их совести.

 

Оливер, женщины и дети

 

            Говорят, что каждый человек при крещении получает ангела-хранителя, но также и «нечистого», чтобы записывать грехи человека для страшного суда. Священники обретают 7 "нечистых" на плече, чтобы они их искушали, каждый отдельно для каждого греха. Так и у наших политиков. Деньги порождают жадность, а они пытаются это загасить бензином богохульства. Хороший, мощный, способный, красноречивый ... он был предметом нежных чувств многих женщин. До военных лет он жил в браке с красивой женой, родившейся ему трех золотых сыновей, но с пришедшей к нему властью он словно сорвался с цепи.

            Присутствовал и наследственный фактор. Мать Оливера Ольга была настоящей леди, профессором сербского языка и литературы. Высокая, красивая, изощренная, она передала эти качества Оливеру. Отец Богдан, профессор истории, всегда хотел чего-то большего. Он открыто проводил время с другими девушками, потом в кафанах, иногда и сразу с двумя вместе, оставался с ними после гулянок и водил по квартирам. В отличие от него, Оливер был больше похож на мать. Его женщины не были простыми. Все они были особенными, нежными, чувственными ... Он обещал им брак - возможно, действительно серьезно. Их было по меньшей мере четыре, каждой он посвятил по несколько лет своей жизни. Кто-то говорит и недвижимость.

            Наряду с женщинами были и дети, которых он действительно любил и уделял им очень много внимания и времени. Известно о его четырех сыновьях (Николе, Жарко, Янко и маленьком Богдане), но на похоронах упоминалось также о дочери Кияре, которая родилась от романа с немкой после его участия в переговорах в Вене или Брюсселе. Все пятеро упомянуты на памятнике. Пять детей от трех женщин. Три сына от первой жены, возможно, единственной, дочери немки и маленького Богдана от Милены, искусствоведа, по возрасту младше, чем его старшие сыновья.

 

            Оливер и православие

 

Официальные данные говорят о том, что Оливер православный. Правда состоит
в том, что он был крещен после 2000-х гг., больше по принуждению. Это неудивительно, поскольку он родился в деревне Рзниче на КиМ, недалеко от Дечан. Его жители происходят из Куча. Были похоронены в Подгорице. Конечно, он никогда не упоминал
об этом, а тем более не давал поводов считать, что он черногорец. От игумена дружил
с дечанским  Савой Яничем и соколичким отцом Макарием, потому что они были близки политически.

Митрополит Амфилохий не поддерживал его политику, и он всю его жизнь знал, почему. Тем не менее, после преследования епископа Артемия и его монахов, Амфилохий встретился с косовоалбанцами и иностранцами по образу и подобию Оливера. По случаю рождественского визита в тюрьму Косовской Митровицы митрополит отметил, что Оливер был единственным, кто отказался от причастия (не будем вникать в подробности о том, нужно ли было держать пост перед тем причастием.).

В тюрьме он держал голодовку. Хотя это и противоречит нормам православия, Патриарх Ириней причащал и таких. После убийства Оливера Амфилохий повернул освятил доску в его память и плакал по нему, как по Патриарху Павлу. Называя его своим черногорцем из Куча, он отмечал, что там у него похоронен отец. Он заявил также, что Оливер - последний черногорец, которого убили. Будто он знает что-то, чего другие не знают.

 

Оливер и политика

 

Войдя в Координационный центр Човича, Оливер подписал много невыгодных соглашений для сербов. Если десятки тысяч косовоалбанцев не смогли пересечь мост и занять северную часть, то Оливер впустил их одним росчерком пера. Он подписал документ об известной зоне доверия, которая занимала площадь около 150 м с обеих сторон моста. На их стороне расположены здания компаний, в которых находились иностранные организации, а наша часть - это территория самого центра, то есть самая густонаселенная часть города. Часть, где сербский список сегодня сделал прогулочную зону и отделил город от моста. Тем не менее, албанцы не прекращали своих требований, на нашей стороне моста они организовали круговое движение, а теперь ищут возможность открыть пешеходную улицу с односторонним движением для них снизу.

Оливер также возвратил албанцев в северную часть в т.н. Бошнячку махалу, небольшой район над больницей, состоящий из знаменитых трех высоток. Вот как они теперь составляют по меньшей мере треть и с нашей стороны, то есть более 2500 человек. За это время последние 50 сербов были изгнаны из южной части КиМ, которые пытались остаться у своих очагов. Вот в принципе и все о зоне доверия.

Что касается упомянутых баррикад в 2010 году, Оливер не принимал публичного участия в их возведении. Втайне он был вне правительства Тадича, но и своего собственного народа, который просто хотел стоять на своем. Когда сербы на севере построили баррикады, чтобы защитить себя от давления с юга, они также получили поддержку от сербских муниципалитетов, расположенных к югу от Ибра и во враждебной среде. И тут появляется Оливер. Он созывает их на встречу в Грачанице, куда приезжает со швейцарским послом в Приштине. После этого разговора они отказались от поддержки сербов на севере КиМ.

Обставленный процесс

С приходом Вучича к власти Оливер, как и большинство, не перебежал в его лагерь и не перебрался в Белград. 16.01.2012. на выборах мэра Косово был убит его вышеупомянутый крестный отец Димитрий Яничевич, который перетянул с собой группу защитников моста. Поскольку правительство тогда трудоустроило остальных охранников моста в качестве защитников государственных учреждений Сербии, они начали «ориентироваться». Точнее, они берут плату за охрану частных магазинов, которые находятся в защищенной Митровице, и с возвращением людей в город начали расти как грибы после дождя.

Он понимал, что сербы воспринимают его как человека Брюсселя. Иностранцы считали его единственным подходящим для переговоров. Поэтому в 2013 г. он учредил политическую партию Гражданская инициатива «Сербия, демократия, справедливость», вступает на местные выборы, согласованные в Брюсселе, и баллотируется на пост мэра Косовской Митровицы. Люди бойкотировали эти выборы как предательские. Явка составила около 2%, тогда как в соответствии с европейскими стандартами она должна составлять не менее 15%. Вот почему правительство Сербии отправляет жандармерию (ту, которая расчищала сербские баррикады) с целью разбить урны для голосования, чтобы назначить повторные выборы. Люди шантажируются работой, проведенной директором во втором туре выборов. По окончании голосования Оливер сказал, что у него было 1872 голоса, но, хотя этого было более чем достаточно, «сербский список» победил Крстимир Пантич. Брюссель получил более крупного игрока, Правительство Сербии, а Оливер был сброшен вниз. Он пытался раскрыть их, прекрасно зная их путь, по которому он и сам прошел. Он обвинил их в подавлении Министерства КиМ и спросил, «что это было, если не  предательство».

За это он и получил обвинительное заключение за предполагаемые преступления в 1999 и 2000 гг. Самый уважаемый им EULEX посадил его в тюрьму. Все иностранные официальные лица «дивились» и «верили», что он сможет доказать свою невиновность.
И его держали в течение четырех лет до следующих выборов, когда их быки медленно замедлились в послушании. Затем его оставили под домашним арестом, а потом пустили на выборы в 2017 году. Вучич пригласил его приехать и поговорить вместе со своей женой, чтобы, будучи опытным политиком, пройти в сербский список и «взять победу» вместе. Оливер отказался от этого. Он отказался и притянул к себе механизм правительства и мафии. Он пытался пожаловаться сербскому правительству, что выборы были несправедливыми и что мафия держит город под контролем ... Но он был «потрачен» и больше стал ненужным. Был выброшен и Брюсселем, и Сербией.

Он похоронен на Аллее Знаменитостей (ничего не сказано о том, чем он это заслужил). В последний раз он собрал политическую элиту. Правительство и оппозицию, Белград и Баня-Луку, лидеров-соратников по КиМ, Пуповца, т.н.. лидера сербов в Хорватии, который безуспешно имитирует его ... Правительство склонилось перед его могилой, Ана Брнобич и Марко Джурич, прежде всего. Был на похоронах и мэр Косовской Митровицы, Горан Ракич. Он присутствовал, но он не стал выражать соболезнования его семье.

Каждый пришел, чтобы проводить в последний путь лучшего среди них, осознавая, что они не смогут сделать даже в своих мечтах и планах своих боссов и половину того, что сделал Оливер.

 

И? Кто же Оливер?

 «Патриот» скажет, что он является первым и наиболее явным предателем. «Желтый», что он всегда был впереди их всех и его следует уважать как такового и нести его портрет перед собой, чтобы задобрить своих хозяев. «Прогрессивные» ревнивы, потому что он недосягаем для них и могут лишь наблюдать за отправкой его на «политическую свалку мусора». Оливер был институтом для всех. Умнее самого Вучича. Более способный, чем кто-либо из политиков на Балканах. Никогда не поднимал голос. Всегда расслабленный, успокаивающий и улыбающийся. Всегда культурный и прекрасный. Всегда впереди всех. Он знал, что сказать. Где есть еще человек, которого любит бывшая жена, и уж тем более, когда таких вместе пять? Многие не соглашались с ним, но он никому не позволял прыгать на него. Вот почему те, кто его убил, должны были найти кого-то, кто его не знал, людей со стороны, но и они тоже должны были делать это со спины.

Распечатать статью
Комментарии
 Оставьте свой комментарий